Самая крупная логистическая операция в истории человечества

В наше время среди профессиональных историков существует довольно распространенная точка зрения, согласно которой нацистская Германия якобы изначально не имела шансов победить Советский Союз. Сторонники этой версии в качестве одного из ключевых аргументов приводят пункт из плана «Барбаросса», где говорится о том, что немецкие войска в результате стремительного наступления должны выйти на линию Архангельск – Астрахань (AA-Linie), сделав ее новой восточной границей Рейха.

Эту цель часто называют абстрактной, лишенной всякого смысла, как в военном, так и в экономическом отношении, поскольку даже в случае утраты Москвы и городов, расположенных на берегах Волги, у СССР все равно оставались бы огромный мобилизационный ресурс и промышленный потенциал на Востоке страны, достаточные для успешного ведения войны.

На самом деле, линия Архангельск – Астрахань была прочерчена на немецких военных картах вовсе не бездумно. Подавляющая часть важнейших советских военных заводов была расположена западнее этой линии. В частности, здесь находились: все броневые прокатные станы, все танковые заводы, почти все металлургические предприятия, выпускавшие высококачественные легированные марки стали, а также все, кроме одного, алюминиевые заводы, продукция которых была необходима как для создания военной техники, так и для производства взрывчатых веществ. В точном машиностроении, черной металлургии и прочих отраслях промышленности ситуация была немногим лучше. Помимо прочего, на Востоке катастрофически не хватало электрогенерирующих мощностей, что затрудняло ускоренное создание там новых предприятий.

Разумеется, советское руководство осознавало опасность, исходившую с Запада, и уже с начала тридцатых годов на Урале активно строились заводы, которые должны были стать страховкой на случай потери предприятий в европейской части страны. Возводились и новые электростанции. Однако к середине 1941 года эта работа была очень далека от завершения, и если бы вермахту, как это планировалось, удалось выйти на AA-Linie в течение восьми недель, то Советскому Союзу довольно скоро воевать было бы попросту нечем – новых танков, самолетов, артиллерийских орудий и боеприпасов в нужном для фронта количестве наша промышленность выпускать не смогла бы.

Подтверждение того, что главной целью блицкрига был именно захват советских индустриальных объектов, можно найти, к примеру, в дневнике начальника генерального штаба сухопутных войск Германии, Франца Гальдера. На двенадцатый день войны, 3 июля 1941 года он записал следующее: «Когда мы форсируем Западную Двину и Днепр, то речь пойдет не столько о разгроме вооруженных сил противника, сколько о том, чтобы забрать у противника его промышленные районы».

И поначалу дела у немцев развивались именно так, как и было задумано. В тот же день, 3 июля 1941 года Гальдер отметил в своем дневнике: «В целом теперь уже можно сказать, что задача разгрома главных сил русской сухопутной армии перед Западной Двиной и Днепром выполнена. Я считаю правильным высказывание одного пленного командира корпуса о том, что восточнее Западной Двины и Днепра мы можем встретить сопротивление лишь отдельных групп, которые, принимая во внимание их численность, не смогут серьезно помешать наступлению германских войск. Поэтому не будет преувеличением сказать, что кампания против России выиграна в течение 14 дней».

Впрочем, вскоре настроение германского командования стало меняться в худшую сторону по мере поступления сведений о том, что на большинстве захваченных советских заводов нет ни рабочих, ни инженеров, ни материалов, ни оборудования. Конечно, летчики Люфтваффе докладывали об активном передвижении грузовых эшелонов с промышленным оборудованием на Восток, но о масштабах эвакуационных мероприятий немцы не догадывались.

Строго говоря, у них не было оснований беспокоиться, так как никто и никогда в мире не перемещал промпроизводства с такой скоростью и в таком объеме, тем более в условиях военных действий. Но еще более поразительным было то, что уже через два – три месяца после прибытия в новые пункты дислокации на Урале и в Западной Сибири эвакуированные советские предприятия начинали выпуск вооружения и военной техники, хотя зачастую цеха располагались под открытым небом, а возведение стен и крыши происходило параллельно с наладкой производственного процесса.

Официально в СССР в предвоенный период плана эвакуации промышленности на Восток не было. Более того, неоднократные попытки директоров заводов ставить вопрос о необходимости разработки такого плана наталкивались на очень жесткую отповедь Сталина. Как стало ясно впоследствии, в Кремле понимали, что появление эвакуационных регламентов будет воспринято немцами, как явная подготовка к войне, начало которой, несмотря на ее неизбежность, советское руководство всячески пыталось отсрочить.

В реальности план, конечно, существовал, но осведомлен об этом был очень ограниченный круг людей в ЦК партии, Совнаркоме, Госплане, промышленных наркоматах и Генштабе. Очевидным доказательством наличия заранее проработанного плана является то, что уже в первые дни войны началась массовая, стремительная и великолепно организованная эвакуация на Урал предприятий, расположенных в западных регионах СССР.

Так, в частности, уже через двое суток после начала боевых действий, 24 июня 1941 года на Ижорском заводе в Ленинграде оперативно демонтировали и погрузили на железнодорожные платформы оборудование прокатного броневого стана, отправив его в Нижний Тагил. А уже во время битвы под Москвой на вывезенном из прифронтового города стане начали прокатывать сталь для наших танков.

Не у всех предприятий был конкретный адрес передислокации. Некоторые директора заводов выбирали место развертывания производства лишь после прибытия своих станков на Восток. Однако основные векторы движения предприятий разного профиля были продуманы очень тщательно, что и обеспечило возможность скорейшего налаживания кооперации между перемещенными производствами.

Размах и запредельную сложность логистической операции, осуществленной в первые месяцы войны, сегодня практически невозможно себе представить. По сводкам Наркомата путей сообщения, лишь за период с июня по ноябрь 1941 года из западных регионов СССР было эвакуировано 2 593 предприятия, включая 1 523 крупных завода вместе с запасами сырья, а также более 12 миллионов рабочих, служащих и членов их семей (некоторые исследователи называют цифру 18 миллионов человек). Для этого потребовалось задействовать более 30 000 поездов и более 1,5 миллионов вагонов!